Когда-то давно, не буду говорить – когда, я написала серию стихов с посвящениями. Со временем посвящение я стерла за ненадобностью, а собственно стихи остались. Серия называлась “Seasonal epistles”. Из четырех стихов два – совершенно ужасны и однажды я их обязательно перепишу. В одном надо подправить последнюю строчку, которая совершенно бездарна. А одно мне скорее нравится, чем нет, не смотря на вопиющие технические недочеты.



AutumnAutumn



Spilled. In glitters of auburn leafs.

In jitters of graying rain on the roof.

The moon trapped in its yellowness

In bits of ripped clouds.

Lethargic stars glaring in abruptness,

Like candles circled in mothproof

Muslin. Fearing their own beliefs.



Your presence flickering, piercing

The darkness, like tears of shedding

Trees engulfed in their own flames,

Never to come back.

My trepidation is stationary, dancing

As withered poppy petals do, needling

My fingers, afraid to forget your name

And melt into the autumn sky’s timid lilac.

Это у меня не хватает мозгов?

Посмотрим. Точнее, посмотришь.

Я – дура. Я это осознаю и очень ценю. Но, увы, я не так глупа, как хотелось бы. Разрабатывать самооценку унижая других есть ничто иное, как низость и позор. Впрочем, твой удел – сидеть в углу и критиковать всех и вся. О, да. Ты, и лишь ты один – непризнанный гений. Пожалуйста. Если тебе от этого лучше и комфортнее жить – пожалуйста. Только не стоит потом удивляться, что я настроена против тебя. Тебе я ничего доказывать не буду: стоит ли связываться с такой вопиющей бесперспективностью? Но, к твоему глубокому сожалению, я всего добьюсь, и добьюсь без чьих-либо подачек, своим собственным умом.

Потому что я дура, да. Я не умею жить, у меня нет опыта, логики, адекватности и многого другого, что делает человека умным.

Но я далеко не глупа и до безобразия принципиальна.

Дожив до солидного, по моему мнению, возраста, я вдруг узнала, что у меня есть репутация. Хуже того, я узнала, что я ее еще и поддерживаю!

Я была так удивлена, что долго и задумчиво смотрела на свое отражение в зеркале и пыталась представить себя кореатидой. Правда, вместо крыши древнего храма у меня на голове стояла репутация.

Но, с другой стороны, моя репутация ходит где-то там, где я не хожу. То есть мое близкое окружение мою репутацию не знает, зато с ней хорошо знакомы те, кто не знает меня.

Почему-то мне представилось, как с голов кореатид съезжает крыша. Достигнув таких высот абсурда я решила прекратить извращения и пошла заваривать чай.

Пять раз нажимаем на "Случаный дневник" и смотрим название дневника, подставляя в соответствующие пункты по порядку.



Про меня – Штиль

Про жизнь – Легенды осени

Про любовь – Смерть бабочки

Про дневник – одиночество…моя стихия…

Про будущее – Queen of Decadence



Однако. Что-то в этом определенно есть.

Сегодня я почти стала героиней фольклора. Картина маслом: 12 часов ночи, я выхожу из последнего автобуса, ко мне подходит парень и спрашивает… Нет, не “Как пройти в библиотеку”. Он спрашивает:

- Девушка, а как пройти в банк?

Тут стоит заметить, что все греческие банки закрываются к двум часа дня и работают только в будни. И все об этом знают. Как пройти в банк я, конечно, очень точно и очень популярно объяснила. Но смеялась потом долго.

В голове витают маленькие, ничего не значащие воспоминания…

Февраль 2004. Знакомая вертит в руках пустой бокал, пускает в потолок струйки дыма и с усталой улыбкой говорит “нет, ничего, просто последние полгода моя жизнь неумолимо летела под откос, иногда подпрыгивая на кочках ради спецэффектов”. И красивый, элегантный жест рукой с дымящейся сигаретой: вниз, подпрыгивая на кочках, опускаясь все ниже…

Какой-то глупый фильм. Враг главного героя, которой еще предстоит стать женщиной его мечты, кричит ему: “Ты не умеешь ценить людей! Однажды они устанут от тебя и уйдут. Все. И тогда ты останешься совсем один!” А главный герой смотрит на нее, отпивает виски из стакана и пускает в потолок струйку дыма…

Самые разные прощания, неловкие и нелепые… Кто ж тогда знал, что это – последнее прощание? За расставанием должна была быть встреча, мы прощались, полные предвкушения.

Стих, который я писала для поступления… Английский язык, без прилагательных, первая строфа – семь строк в каждой по семь слогов, вторая строфа – восемь строк в каждой по восемь слогов, тема - потери. И полчаса, чтоб написать что-то стоящее. Я написала про потерю близких, не смерть, а просто потерю. Стих получился дурацким. Потом еще оказалось, что в последней строчке – девять слогов, вместо восьми. Он мне очень не нравится, но кто ж знал, что это когда-то будет настолько в тему?



Карма, ты ведь знаешь всю мою жизнь наизусть. Все линии путешествий и таланта, и линию судьбы, упирающуюся в линию ума, и поломанную, двойной цепочкой, линию сердца, и до страха короткую, полную треугольников и островков, линию жизни. Все взаимосвязано. Как хорошо, что я в это не верю.

Дождь, дождь - до самого края,

Ржавого края мертвых полей.

Кругом один дождь - ни ада, ни рая...

Раз такое дело - водки налей.

(с)



Да, бывает и так.

Когда бездействие - лучшее из всех допустимых действий.

Когда кружка, а в кружке уже не чай, а просто кипяток, слегка подкрашенный заваркой.

Когда за окном робкий дождь, мягко намекающий о поре перемен и обострений. Впрочем, у меня что не пора - то обострение.

Когда не хочется ни гитары, ни песен, ни, Боже упаси, собственных стихов. Когда поет Медведев, и Медведев все знает и все говорит именно так, как это говорить и надо. Когда все слова истрепались, как вчерашний макияж. И хочется молчания и уединения, вместе со своей звеняще-пустой головой и чужими словами.

Хорошо мне, бывает и так.

Первый курс: смесь страха и амбиций. (с) tahkuct



За 18 дней до отъезда в университет я, наконец, соизволила прочитать программу. Наконец меня осенило что и в каких количествах мне надо будет писать.



читать дальшеЧитать – это ладно, к этому, в принципе, я была психологически готова: модули, включающие в себя все, от Беовульфа до постмодернизма, с частым уклоном в историю и социологию, в конечном итоге мне надо будет купить 40 книг, и еще 30 можно не покупать, но найти в библиотеке и прочитать очень рекомендуется. Благо, каждый семестр (семестр – условно, поскольку он длится два месяца) есть штука под названием Reading Week – неделя, когда все филологи не ходят на лекции, точнее, никуда не ходят вообще, а тупо сидят и читают.

Это – ладно. Это я предвидела, только теперь немного жалею, что из сорока книг я за лето прочитала всего четыре.

Но писать… Что самое интересно, если по литературе у меня 4 модуля, то по писательскому искусству – всего один. Зато какой! Разделяется на четыре части: поэзия, проза, “живая” проза и не художественная литература. Возьмем, к примеру, поэзию. Писать стихи нас будут учить с первой по пятую неделю. Мало? Ан нет. Дело в том, что каждую неделю мне надо будет сдавать отполированный и отлаженный стих. К концу пятой недели мне нужно будет сдать подборку стихов на 8-10 страниц. Причем, стихи, которые я уже сдавала, в подборку входить не могут. При этом я в обязательном порядке должна каждый четверг выступать в литературном кафе (тоже с новым материалом) и писать в местный литературный журнал. И так для каждой четверти этого замечательного модуля. А в конце года мне нужно сдавать то, что они сами называют “The Super Essay” (звучит как задание для супергероев). Это – 4000 слов совершенно нового художественного материала и еще 4000 слов комментария. Более того, для того, чтоб это все писать, я должна буду прочитать 30 самых разнообразных книг.



Короче, к концу учебного года я буду носить глаза на веревочке.

А на самом деле во мне нет ни страха, ни амбиций. Сплошной нездоровый сарказм. Вот что значит - отсутствие максимализма.

"Нет, Анька, женственность тебе не к лицу".

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра