… И вообще, я – призрак и легенда, поэтому я по ночам хожу по кладбищам.
читать дальшеЯ шла с факультета в общежитие. Шла, как всегда, никого не трогала. Довольная, сонная и взволнованная. Довольная, потому договорилась с деканом, сонная, потому что опять забыла выспаться, взволнованная, потому что осознала всю важность правильного выбора учебных модулей на следующий год. И вдруг я увидела печально сидящую на скамеечке знакомую. Я подошла поздороваться.
Так это и началось.
Лаура печально поведала мне, что злой врач из медицинского центра послал ее в отделение скорой помощи. Я сжалилась над бедной потерянной овечкой, сказала, что я в этом отделении уже сама два раза была и непременно прямо сейчас ее туда провожу. Лаура посмотрела на меня голубыми-голубыми глазами и слезно попросила меня с ней посидеть в зале ожидания, потому как она, бедная-несчастная, до ужаса боится больниц и запаха хлорки. Я сжалилась над бедняжкой, вызвонила общего знакомого, который на машине, и мы, все втроем, отправились в свой нелегкий квест. Из машины до зала ожидания Лауру пришлось нести, потому как она – бедная-несчастная, с разбитым сердцем и воспаленным бедром. Общий знакомый тут же был послан за едой, потому как на табло в зале ожидания мигало устрашающим “Expected waiting time to see a doctor: 2h30m”. А кушать хотелось всем.
Следующие 5 часов мы поедали плюшки, курили на крылечке, и развлекались самыми разнообразными способами, которые постепенно становились все менее вменяемыми и политкорректными. В процессе мы познакомились с замечательными людьми, расспросили весь зал ожидания про их болячки и хором спели “New York, New York”. Более того, я и общий знакомый спонтанно решили написать киносценарий про людей, живущих на чужих диванах. Потом я, потеряв остатки рассудка, начала говорить цитатами, которые за мной безбожно записывал общий знакомый. Я сомневаюсь,что это было действительно смешныо. Скорее, истерическое состояние заставляло нас (и весь зал ожидания) смеяться надо всем абсолютно. Через 4 с половиной часа Лауру позвали к врачу. Еще через полчаса она оттуда вышла и глотая истерический смех, поведала нам, что бедро у нее не сломано, а анализы на воспаление у нее не взяли и послали обратно к врачу из медицинского центра. Я и общий знакомый выронили сооруженные только что плакатики. С одной стороны плакатиков было написано: “She’s keeping the baby!!!” и “Let’s call it Harry!!!”. С другой – “Oh well, abortion is not that bad!!!” и “Let’s call I.T. services!!!” Сооружая плакатики, мы с общим знакомым поняли, что если Господь существует, мы будем гореть в аду.
- Зато у тебя не сломано бедро! – радостно проорала я и обняла Лауру. – Поехали праздновать!
- Какое праздновать? Завтра семинар! – возмутилась Лаура.
- Какой семинар? Мы только что просидели пять часов в отделении скорой помощи! – ответил общий знакомый. Я согласилась.
И мы поехали праздновать. Сначала в уютный паб, где играл джаз, потом в менее уютный паб, где дают дешевые коктейли. Щедрый общий знакомый щедро поил нас с Лаурой. Тут-то все интересное могло закончиться… Но не с моей кармой. Я не знаю, куда рассчитывал нас отвести общий знакомый, но я потребовала остановиться у старого замка.
- Пошли гулять! – сказала я Лауре.
- Куда?!
- На кладбище! Здесь шикарное кладбище конца 18ого века! Пошли!
- Зачем?!
- Гулять. Гадать. Болтать.
И пошли. Гуляли. Читали могилы. Смотрели на сов. Разговаривали с деревьями. Бедро у Лауры тут же прошло. Я погадала Лауре на картах при свете двух мобильников. К утру мы все вымокли в росе. Часов в пять я послала одному знакомому философу смску следующего содержания: “Здравствуй, дорогой. Мы тут на автобусной остановке рядом с твоим домом. Угости девушек завтраком”. Философ выбежал на улицу в тапочках и заявил мне, что будить его в такое время суток – противоестественно и что я – воплощение всего ненормального и странного во вселенной.
- А как же я? – обиделась Лаура.
- А у тебя красивые глаза… - отмахнулся философ.
Потом он кормил нас завтраком, отпаивал глинтвейном и расспрашивал про ночные похождения.
Зайдя в первый автобус я громко и внятно произнесла:
- Друзья! Да, у меня в руке мокрые носки. Да, я не спала всю ночь. Да, мне все равно.
На прощание философ заявил мне, что я – древнегреческий миф. Я подумала и сказала, что, во-первых, всю жизнь мечтала быть пилотом, во-вторых, я хочу поиграть в сломанный телефон и, в-третьих, мне интересно, кто на нашем факультете спит с преподавателем.
Так и распрощались.