Линия Мажино тут недавно цитировала Антона Павловича: «Мне уже двадцать четвертый год, работаю уже давно, и мозг высох, похудела, подурнела, постарела, и ничего, ничего, никакого удовлетворения, а время идет, и все кажется, что уходишь от настоящей прекрасной жизни, уходишь все дальше и дальше, в какую-то пропасть».
Мне остро необходимо, чтоб мои будние дни перестали заканчиваться от невыносимого голода и осознания, что пора идти домой. Мозг высох. Открыла сегодня утром в метро книгу любимейшего когда-то Cormac McCarthy и поняла, что буквы передо мной плывут. На минуту показалось, что я разучилась читать, но потом оказалось, что это просто сонливость.
Осень прекрасна до умопомрачения. В субботу мы шли с мамой через осенний парк, распугивая белок. Мое подсознание которую неделю периодически выкрикивает "уходят в последнюю осень поэты" и думается мне, что нужно как-то сделать свою работу не просто "нормальной" и "годной", а значимой. Значимой изнутри может быть любая работа, это я уже понимаю. Даже такая посредственная ерунда, как покупка пикселей. Я не спасла мир сегодня, но я доторговалась до семи там, где сначала было двадцать. Разговариваю в строю:
- А ведь я же - культуролог! Сейчас мне нужно схватить монитор, выкинуть его в окно, завопить "ведь я же так давно не читала Улисса" и уйти. А наутро вернуться и, как ни в чем не бывало, сказать: "Привет! Я снова маркетолог, где что монитор?"
Город прекрасен. Жизнь прекрасна. Но моих слов и фотографий не хватает на то, чтоб хоть насколько-то близко описывать то, что я вижу и чувствую. Уходят в последнюю осень поэты.
БГ сегодня 60.