Когда Фигня была еще маленькой, и даже не Фигнюшкой, а совсем маленькой Фигнюшечкой, она жила у бабушки и ездила с бабушкой в сад на автобусе марки Икарус. В автобусах всегда было душно, жарко и тесно. Будучи совсем маленькой, Фигнюшечка доставала макушкой примерно до уровня разнообразных поп, и было в этом мало приятного, потому что попы постоянно толкались. Фигнюшечка со свойственной ей мировой скорбью смотрела по сторонам, поправляла съезжающую на уши панамку и томно вздыхала, как в сериале "рабыня Изаура". Заметив мировую скорбь, к Фигнюшечке наклонилась совсем незнакомая тетенька, сидящая на лавке и крепко сжимающая ведро в костлявой руке.
Тетенька была одного возраста с бабушкой Фигнюшечки. Она отрабатывала последние несколько лет перед пенсией и старательно молодилась.
- Анюточка, - обратилась она к Фигнюшечке, и Фигнюшечку передернуло, ибо еще с тех пор она не любила разнообразных сахорно-сиропных уменьшительно-ласкательных.
- Анюточка, - не унималась тетенька. - Сядь ко мне на коленки, а то ехать далеко.
Фигнюшечка покосилась на тетеньку и гордо отвернулась, как в сериале "рабыня Изаура".
- Ань, ну села бы, - сказала Фигнюшечке ее бабушка.
Фигнюшечка посмотрела на бабушку широко-распахнутыми от удивления глазами и звонко возмутилась, на весь Икарус:
- Бабушка! Я сталых не люблю!