За гранью фола. В аду ремонт. Строят для меня отдельный круг. А мне кажется, что рай пахнет жареным на сливочном масле луком, ибо нет в мире приятнее и нежнее запаха.

Не сожалею и не стыжусь, для этого нужна изначальная благосклонность. А жизнь – предельно простая штука, если не заморачиваться: любить тех, кого любишь, ненавидеть тех, кого ненавидишь, делать то, что надо, любить то, что делаешь. Остальное – суета. Девиз “no time for bullshit” не подразумевает суеты.

Наполняю тетрадки и записные книжки примордиальной жижей. Преподаватель так называет ту дурь, которая с завидной постоянностью из меня прет. Грежу миром после апокалипсиса. В миру растут только тыквы. Огромные оранжевые тыквы. На земле осталась горстка людей, крысы, и тыквы. Люди теперь живут вечно и вот уже 100 лет мотаются по бессмысленным конференциям на которых пытаются договориться о том, как обустроить новый мир, чтоб было счастье всем, даром.

Мне снится, что я во сне наизусть читаю монолог Отелло. Мне снится, что я живу в тыкве. Наяву я укрощаюсь будучи строптивой и с чувством ослепительного достоинства веду себя аморально. Требую не только ставить, но и произносить значок ™ после словосочетания Анна Богданова™. Пытаюсь понять, надо мной ли смеются, или все таки со мной.

Наяву я засыпаю с книгой и в очках, работаю, кушаю йогурты, пинаю листья и каштаны, и понимаю, что жизнь очень похожа на сериал. Настолько похожа, что многие знакомые и коллеги уже плотно на него подсели. Скоро это перерастет в бредовую идею и меня сдадут в клинику. Только бредовая идея от этого не прекратится, я просто начну думать, что нам снизили бюджет, и пришлось сменить съёмочную площадку.

Жизнь пахнет жареным на сливочном масле луком. Подруга Люська вчера кормила тыквенным рагу.
Мама не звонит. Зарплату не платят. Все идет своим чередом.