Честно скажу.
Мы много думали общим мозгом, опрашивали друзей и знакомых, не спали ночами и спорили до хрипоты. Но сошлись вот на чем.
Все началось с того, что нас наебали.
Наебывали нас в разных точках земного шара и по разным сценариям. Суть тоже была разная. Но, по какой-то совершенно непонятной причине, в этих наебках прослеживается общая тематика. Впрочем, вполне возможно, что сказывается моя любовь к общей тематике. Без двух месяцев филолох, однако.
Меня наебали красиво, почти по нотам. Это были люди в черном, без прописных букв. В черном они были не потому что они собирались светить нам в глаза вспышкой, или еще что-то в этом духе. У них вообще был траур. Чтобы мы лучше смогли рассмотреть траур, нас выстроили в школьном дворе, и все погрузились в тягостное молчание. И тут, нарушая тишину, дядечка в черном поведал нам душещипательную историю о том, как раньше у него была дочь. На большом экране нам показали фотографию счастливой девочки в чем-то розовом. Потом девочка пошла на дискотеку, съела там таблетку экстаси, и умерла. Сразу. Все ужаснулись и приняли четкое решение, что вот. Никогда.

Прошли годы. И спустя эти годы, пообщавшись с яркими представителями любителей лондонских рейвов, врачами анестезиологами, и просто осведомленными людьми, я поняла, что меня наебали, а девочка была просто дурой. Девочка умерла не от таблетки, а от того, что запила ее десятью литрами воды. Примерно. Потому что боялась умереть от обезвоживания. И в итоге заполучила гипонатриемию, о которой никто из окружающих не знал, потому что примерно такие же дядечки в черных костюмах их в свое время тоже наебали. А потом наебали дядечек в черных костюмах, которые наебали нас.
И вот начинаешь понимать, что наебывают всех и во всем. И, самое печальное, что наебывают даже тех, кто наебывает тебя, и цепочка продолжается и не рвется. Пока не начинаешь выписывать научные журналы, рыться в отделе химии в библиотеке и читать статьи на сайтах исследовательских институтов. Чтобы знать, своим, пусть и дырявым мозгом, но без наебок.

Потому что дело не в пропаганде наркотиков, упаси боже. Одна любит компот, другая офицера, и так далее.
Дело в том, что вдруг понимаешь - если абстрактные они наебали меня в таких мелочах, то в чем они меня наебывают ежедневно, в более глобальном плане? Собственно, это и двигает процессом мышления. Без каких либо эксцессов, загонов и экспериментов над собой. Мы, в конце концов, люди, притворяющиеся взрослыми. Нам просто интересно знать, какой он, северный олень.
А то, что он периодически приходит к нам по ночам и мы мило с ним беседуем... это так. Издержки производства.