Мама, сидя за пианино: Вообще, моя любимая пьеска – похоронный марш Шопена! Но ты мне не разрешаешь его играть, а там такая музыка хорошая, душевная. Прям жить не хочется!



У меня очень интересная семья…

Запомнить и использовать:



быть в трауте

На смену старым рифмам придут новые, невиданные, и сменятся школы в изобразительном искусстве, а нам придумают длинное название, кончающиеся на -изм. И наши пророки с глобальным потеплением и атомной пустыней уйдут на задний план, уступая дорогу молодым Нострадамусам, которые изобрели новый Армагеддон.

Неизменным останется лишь хорошее вино в бокале, да пойманный за хвост бред - отрыжка Вселенной.

Дымится небосвод, взрываются светила,

Он видит павший Рим - ликует его дух!

С ним пьют на брудершафт и Рюрик, и Атилла,

Он в центре всех эпох - неистовый пастух!

(c)

Однажды Фигне захотелось кашки. Просто нестерпимо. Желательно манной, но можно было любой. И пошла Фигня в магазин, и купила себе молочной муки от компании Нестле. Пришла домой, принесла на кухню, покушала каши…



И поняла, что деградировала, наконец, до уровня шестимесячного ребенка.

Парадокс пьющего космополита, это когда отключаешься в одной стране, а пробуждение и, соответственно, похмелье наступает совсем в другой.



Съела половину содержимого холодильника. Дома хорошо. Дома тепло и кормят.

Дожили... Самомнение основано на непоколебимом стереотипе. Фигня не грустит, не любит и уж тем более не грустит из-за того, что любит. Потому как Фигня не является человеком. Ожесточенные дебаты по поводу родной планеты Фигни продолжаются по сей день. А сама Фигня тем временем достигла состояния ревущего в углу существа (но не человека же, да?) Существо сходит с ума и порывается выплюнуть надоевшее сердце. Окружение же старательно ничего не замечает и поминутно бросает в сторону Фигни испуганно-брезгливые взгляды. С миром что-то не так, потому что проблем у Фигни быть не может, особенно эмоционального плана, она же не человек, поэтому ну на нее, суку, притворяется же, от недостатка внимания.

Стопудово.

Если в жизни есть любовный треугольник, то жизнь невероятно скучна, потому как треугольник – малоинтересная и до ужаса банальная фигура. О треугольнике писали все кому не лень, начиная от Шекспира, кончая авторами анекдотов про Вовочку. Вокруг меня зреет такой сложный многоугольник, что рационально расписать его не мог бы даже самый искусный автор анекдотов. Поэтому я опишу несколько маневров из нашего многоугольника. Они все взаимосвязаны. Некоторые произошли совсем недавно, а некоторые уже стали таким фольклором, что в честь них назвали неплохую группу…



Маневр Картера:

Встретить девушку. Влюбиться до беспамятства. С трудом узнать адрес электронной почты девушки. Написать девушке 7 песен, записать их на диск, послать ей письмо примерно следующего содержания: “хх-ого числа я буду весь день ждать тебя на Трафальгарской Площади”. В назначенный день приехать в Лондон, сесть под памятником Нельсону и прореветь весь день из-за того, что ты такой придурок.



Маневр Богдановой:

Встретить мужчину. Влюбиться до беспамятства. Встречаться с ним у памятника Нельсону. Простоять однажды у памятника очень долго. Пойти на дискотеку. Уйти домой к симпатичному молодому человеку “пить ром”. Проснуться в назначенный час, только чтоб понять, что симпатичный молодой человек является соседом одновременно Картера и девушки, которая познакомила тебя с мужчиной, в которого ты влюбилась до беспамятства. Проржать весь день из-за того, что ты такой придурок.



Маневр Эллис:

Встретить мужчину. Влюбиться до беспамятства. Постоянно гадать ему на картах Таро, дабы узнать, что он думает. Узнать, что у него есть девушка. С горя написать стих на памятнике Нельсону, быть оштрафованной. Пойти на дискотеку, напиться до беспамятства, пойти за Богдановой “пить ром”. Проснуться с больной головой в ванной квартиры, где живет девушка объекта влюбленности, Картер, и почему-то Богданова, не смотря на то, что обычно она живет с тобой. Пропить весь день из-за того, что ты такой придурок.



Маневр Вебстера:

Встретить Богданову. Влюбиться до беспамятства. Следить за ней у памятника Нельсону и думать, что она встречается с Картером. Покупать зажигалки и сигареты, чтоб давать Богдановой, пока она рассказывает о своих похождениях. Узнать от соседки Картера, что Богданова однажды проснулась у них в квартире. Набить морду Картеру. Узнать правду. Просидеть весь день в темной комнате, слушать музыку эмо и курить впервые в жизни из-за того, что ты такой придурок.





Маневр Кинга:

Познакомить Богданову с Картером, Вебстера с Эллис, ежедневно ржать из-за того, что они такие придурки. Вдруг обнаружить, что девушка, в которую ты влюблен до беспамятства и с которой ты живешь, давно влюбилась в Эллис. Пойти на дискотеку, заставить Богданову издеваться над Картером, поить Эллис водкой за свой счет. Через пару дней уехать жить к родителям, рядом с памятником Нельсону. Весь день слушать песню, которую Картер написал для Богдановой из-за того, что ты такой придурок.



И так далее, и тому подобное...

Это я не к тому, что любовь зла, а люди еще злее, и даже не к тому, что мы все придурки. Это и так ясно. Дело не в этом. Дело в том, что мы гораздо тупее, чем кажется. Потому что мы все без исключения живем примерно в 150 километрах от памятника Нельсону.

Лондон, Лондон, Лондон…

Сегодня он горел праздничными огнями, которые переплетались и смешивались со звездным небом. Толпы людей, субботний вечер, мешки и коробки, набитые под завязку вагоны метро. Город, в который ведут все мои дороги.



Я ездила на конференцию. Честно. И сидя на конференции, я ела булочку и страдала. Пока мне не одолжили телефон, проездной и денег. Я сошла с ума. Сверху сияли хрустальные люстры. Под люстрами сияла я, и неизвестно, кто был ярче. Если бы от замешательства можно было умереть, я бы была мертва.



Человек перезванивает мне через две секунды после того, как я кидаю ему смску. Пока он мне перезванивает, я тупо не слышу телефон и бессмысленно бьюсь в истерике на тему “он точно мне не ответит” и остро, безумно остро ощущаю, что мне 14 лет, и я не знаю ничего совершенно. Разница лишь в том, что в 14 я думала, что знаю все… Человек болеет, человек работает.



- Ой, не подумай, я не хочу отвлекать…

- Я сейчас еду. Я вообще по субботам обычно не езжу на машине… дорого… Я еду.



Человек бросает все и мчится встречать меня у какого-то памятника, где я стою, как колхозница, стараясь не затоптаться в толпе и не выглядеть полной дурой, что, естественно, не получается совершенно. Выдают сапоги и рюкзак. Тесный столик на двоих, некуда спрятать глаза, и надо пытаться понять, стоит ли вообще их прятать. Вечерний Лондон сквозь окно машины, бубнит радио, которое поминутно перебивает скомканный разговор.

- Пока Ань. Здорово, что мы снова увиделись… Ты когда снова в Лондоне?

- 3 Декабря…

- Ну, к тому времени я, надеюсь, выздоровлю…



И в поезде, полтора часа, хочу биться головой о стекло, раствориться в темноте за окном, потому что понятно все меньше, а привязанности все больше, и я снова маленькая и глупая, не смотря на то, что в газетах печатают мои статьи и морду.

- Блин, Лаура, я не понимаю… Я нифига не понимаю. Как это называется?

- Свидание, Ань. Свидание.

- Дожили.

Я совершенно не понимаю, с чем это кушать. Я не понимаю, как прошел мой вечер. Я вообще ничего не понимаю…

Понимаю только одно: не смотря на состояние откровенной паники, не смотря ни на что вообще, кушать было вкусно, разговаривать интересно, а видеть человека – приятно.



Интересно, когда мне надоест эта беготня с калейдоскопом?

Лондон, чтоб его.

Я не бог, не атлант и совершенно не совершенная.

Очевидно?

Вроде, да. Странно только, что окружающим так сложно это понять.

В данный момент я нецензурна.

Подходят к логическому завершению замечательные (если не лучшие) сутки.



Друг защитил докторскую. Президент студенческого Союза спел со мной “Интернационал” и напоил Гиннесом. Известный Английский политик галантно поцеловал мне руку и сказал, что я прекрасная студентка, комсомолка и просто красивая женщина. У меня взяли интервью практически все местные газеты. Скоро моя морда будет в телевизоре, а охрипший голос зазвучит по радио. В груди назревает что-то теплое и светлое. Рок музыкант из Бирмингема впал в депрессию из-за того, что я ушла домой с программистом из Лондона. Меня укусили за нос и несколько раз, без напоминания, напоили чаем.



Красиво. Кажется, я сияю и на грани счастья.